Отправлено: 14.04.08 23:40. Заголовок: Образ Людовика XIII в мировой литературе. :)

Тема посвящена обсуждению художественной литературы, в которой фигурирует Людовик XIII как литературный персонаж.

 Отправлено: 14.04.08 23:41. Заголовок: Если позволите, начн..

Если позволите, начну новую тему с краткого обзора серии романов Роберта Мерля, посвященной эпохе Людовика XIII, и выложу пару браконьерских переводов, сделанных мною прошлым летом.

Робер Мерль, непревзойденный мастер в жанре научной фантастики, много лет работал над циклом романов, посвященных истории Франции второй половины XVI- первой половины XVII веков. К сожалению, ни один из романов, вошедших в этот цикл, названный автором "Судьба Франции", не был переведен на русский язык.
История Франции показана автором через частных лиц- непосредственных участников исторических событий. Это семья маркиза де Сиорака, верно служившего Карлу IX, Генриху III и Генриху IV. Его сын, Пьер-Эмманюэль де Сиорак, служит королю Людовику XIII, у которого состоит в большой милости. Его глазами читатель видит все бурные события, происходившие в первой половине XVII века.
Об этом и о многом другом говорит в сентябрьском интервью 1997 года французскому журналу "Lire" знаменитый писатель, лауреат Гонкуровской премии, Робер Мерль. В течение многих лет он работал над эпопеей "Судьбы Франции", рассказывающей о Религиозных войнах и правлении Людовика XIII, последний том которой был написан в 2003 году и повествует о смерти Ришелье и короля и начале Фронды. Всего эпопея вмещает в себя 13 книг.
Вот текст этого интереснейшего интервью:

Десятый том вашей эпопеи рассказывает о 1624-1627 годах и называется «Лилия и пурпур», иначе говоря, Людовик XIII и Ришелье. Если к ним добавить королеву Анну Австрийскую и герцога Бекингема, то можно сказать, что вы пошли по стопам Дюма.

Р.М. «Три мушкетера» очаровали меня в молодости, как и миллионы других читателей. Это настоящий шедевр среди популярных романов. С исторической точки зрения он бесценен. Как говорил Виньи, романтики считали, что, рассказывая об истории Франции, они имели право ее изменять. Таким образом, «Марион Делорм» Виктора Гюго полна политических аллюзий- Людовик XIII Гюго- это карикатура Карла X.

Итак, король не был столь бесцветным, как его изобразили Дюма и Гюго, а Ришелье не был столь авторитарен?

Р.М. Конечно, нет! Ришелье был представлен ими крайне жестоким, в то время как каждый раз, когда возникал вопрос о вынесении смертного приговора тому или иному осужденному, он всегда просил короля смягчить наказание. Однако у Людовика XIII, который сам себя называл Людовиком Справедливым, была абсолютно неумолимая концепция правосудия. Всех, кто его предал, особенно вступив в связи с иностранными державами, он приговаривал к смерти. Но было всего лишь пять или шесть подобных казней- совсем не так уж и много. И если они так поразили современников, то только потому, что до этого не отрубали головы членам столь знатных фамилий. А поскольку короля представляли всего лишь игрушкой в руках Ришелье, то последний и унаследовал репутацию жестокого человека. Но в том, что я вам говорю, нет ничего оригинального. Все современные историки признают, что Людовик XIII был очень умным и крайне властным человеком. Действительно, между королем и его министром были сотрудничество и даже дружба, в которых ни один не доминировал над другим.

Ваши герои, не колеблясь ни секунды, встают на сторону законной власти и абсолютизма, проводимого Ришелье, в борьбе против знати. И создается такое впечатление, что также распределяются и ваши личные симпатии.

Р.М. О да, граф д’Орбье- это моя реинкарнация! Мы видим все события глазами верного слуги короля. Но, вы знаете, политика других не имела ни малейшего смысла. Месье, брат Людовика XIII, был абсолютно недостоин править. Анна Австрийская была глупа. У этих людей была единственная цель- захватить власть в государстве, но что с ней делать, они не имели не малейшего представления.

Написав десять романов, посвященных этому периоду, вы не испытываете утомления? Вы, написав «Уик-энд на берегу океана» и много произведений в жанре научной фантастики, не устали от Сиорака?

Р.М. Эта эпоха прочно вошла в мою жизнь. Когда я сижу за рабочим столом, я чувствую себя графом д’Орбье. И к тому же я должен закончить свое произведение. Я хочу дойти до смерти Людовика XIII и кардинала. Тогда это будет, по крайней мере, конец!

 Отправлено: 14.04.08 23:41. Заголовок: Вот перевод маленько..

Вот перевод маленького кусочка про арест братьев Вандомов во время заговора Шале.

… Прибавьте к этому чрезвычайное нетерпение, овладевшее королем и заставлявшее его передвигаться с быстротой, которую я бы назвал безумной, если бы речь не шла о моем государе. Читатель может судить сам: покинув Париж второго июня в полдень, мы прибыли в Блуа шестого июня, сплавившись по Луаре от Орлеана до Блуа, чтобы выиграть в скорости. Вы сами можете видеть, читатель! Я ожидал, что вы не поверите мне, и заранее извиняю вас за недоверчивость, которая кажется мне вполне естественной. Однако факт остается фактом: нам понадобилось пять дней, чтобы преодолеть большое расстояние между Парижем и Блуа. Никогда, начиная с того времени, как существует человеческая память, ни одна армия не передвигалась столь стремительно!
Когда я понял, что Блуа будет всего лишь этапом на нашем пути, хотя двор остановился там на длительную стоянку, я спросил себя, какие именно намерения Людовик питает относительно своих братьев Вандомов; он принял в своей карете, в одно время с Шомбергом и мной, великого приора, которому не выразил неудовольствия, и даже напротив…
В любом случае, прибыв в Блуа, он попросил великого приора отправиться за своим братом в Бретань и привести его в Блуа. Я хорошо видел, что в ответ на эту просьбу Александр де Вандом наморщил нос, не решаясь все же отказать королю.
-Сир,- сказал он,- если герцог согласится прибыть сюда, что вы с ним сделаете?
-Брат мой,- ответил Людовик с непроницаемым выражением лица,- я даю вам слово, что ему не причинят больше зла, чем вам самому.
Этот загадочный ответ позволял по-разному истолковывать то, решил ли король наказывать великого приора или нет. Я имел возможность свободно наблюдать за королем в этот момент, но ничего не смог прочитать по его лицу. Если даже его слова противоречили тому, что он на самом деле хотел сказать, нельзя было заметить ничего подозрительного.
Великий приор уехал, по правде сказать, мало успокоенный, но с надеждой на то, что, несмотря ни на что, его мятеж в 1626 году будет так же прощен королем, как и мятеж четырнадцатого года.
Никогда еще я не видел Людовика более нетерпеливым, более беспокойным и более озабоченным, чем в последующие дни. Было ясно, что он тревожится, и не без причины: ставки были слишком высоки. Он отпустил великого приора в надежде, что тот привезет герцога; если же герцог не приедет, придется продвигаться до Нанта, браться за оружие, и сражение не будет легким, так как Бретань станет цитаделью мятежа, который будут поддерживать протестанты, англичане, а также герцог де Лонгвиль, губернатор Нормандии и, возможно, другая знать.
К счастью, ожидание Людовика было коротким. Одиннадцатого июня Людовик прогуливался в дворцовых садах Блуа, и еще не стемнело, когда капитан де Мони пришел черезвычайно поспешно и доложил запыхавшимся голосом:
-Сир, герцог де Вандом и его брат прибыли. Они просят ваше величество принять их.
-Они здесь!- радостно воскликнул король.- Проводите их ко мне, Дю Галье! С бесконечным уважением! Проследите, чтобы герцог де Вандом вошел, в соответствии с рангом, впереди принцев крови!
Но, по правде говоря, у герцога был не особенно важный вид, когда он появился перед королем, которого он, по его собственным словам, «не хотел видеть иначе как на портретах». Он снял шляпу широким жестом, низко склонился перед королем и произнес с хорошо имитированной искренностью слова, которые приготовил по дороге:
-Сир, я прибыл по первому требованию вашего величества, чтобы быть послушным вам и заверить вас, что я никогда имел ни другого намерения, ни желания, как только быть вашим смиренным слугой.
Эти слова были очень похожи на те, которые он говорил его величеству в знак своего раскаяния после мятежа 1614 года, восемь лет назад. По этому можно было видеть, насколько лживы эти слова…
-Брат мой, - сказал Людовик, изящным жестом кладя ему руку на плечо,- как же мне не терпелось вас увидеть!
Эти слова были внешне дружелюбными. Но что скрывалось за этой видимостью? Вот что спросил у меня Фогасе (канонник собора Нотр-Дам), зайдя вечером ко мне в комнату. Как я уже говорил, послы и нунций следовали за королем везде, и Фогасе был тенью нунция.
-Скажете вы мне, что обозначает это «брат мой, как же мне не терпелось вас увидеть»?
-Ах, это же прозрачно как вода,- сказал я.- Людовику не терпелось увидеть брата.
-Вы смеетесь надо мной!-сказал Фогасе.- Вы что, скажете мне в лоб, что эта фраза свидетельствует о том, что Людовик питает нежную привязанность к своему сводному брату?
-Я вам этого не говорил.
-При дворе шепчутся, что братья Вандомы строили планы убийства Ришелье.
-Дорогой мой Фогасе, разве вы не знаете, что двор чрезвычайно болтлив и всегда смешивает правду и ложь, даже не зная, что есть что?
-Но вы поможете мне это распутать?
-Ах, простите! Я вам не гребенка.
-Вы смеетесь надо мной! Ну хорошо! Представьте себе большого кота, который в течение часа ожидает мышь перед норкой. Он будет, действительно, в нетерпении увидеть выбегающую мышь.
-Преподобный канонник Фогасе, если вы сравнили его величество короля Франции с большим котом, наш разговор окончен.
-Ну хорошо, возьмем другой пример, если вам так больше нравится. Здесь же, в замке Блуа, в полдень, Генрих Третий, смотря через окно во двор, с нетерпением ожидал прибытия герцога и кардинала де Гизов. И вы, конечно, знаете, какой грустный конец ожидал двух братьев. Кинжал для одного и два дня спустя алебарда для второго.
-На это я, наконец, могу ответить, мой дорогой Фогасе. Людовик слишком благочестив, чтобы пойти на двойное братоубийство, и Его Святейшество папа не будет иметь случая доставить удовольствие нашей партии святош отлучением от церкви короля.
-Вы думаете, что это отлучение от церкви доставило бы удовольствие и папе?
-Я сказал, что оно доставит удовольствие не папе, а партии святош. Что до Святого отца, то если даже он имеет зуб на Людовика после дела в Вальтелине, будет очень сложно поставить христианнейшего короля вне общества…
-Граф,- сказал Фогасе с кривой усмешкой, - мне кажется, я слышу иронию в ваших словах.
-Но здесь нет ни малейшей иронии, мой дорогой Фогасе. Вы знаете, как сильно я люблю Церковь и как уважаю ее Главу.
Назавтра двенадцатого июня после церемонии пробуждения короля я изложил Людовику содержание разговора, о котором только что рассказал. Я повторил все в точности, не опустив бесцеремонное сравнение между котом и его величеством. Генрих IV смеялся бы во всю глотку, но его сын остался невозмутим. Однако мне только показалось, что я смог различить выражение триумфа, мелькнувшее в его глазах. Но это был триумф в его манере: замкнутый, молчаливый и без малейшего хвастовства. Он ни словом не обмолвился о том, что хочет сделать с братьями Вандомами. В настоящий момент они были совершенно свободны, веселы и заняли очаровательную комнату с двумя кроватями, где принимали многочисленных друзей, которые были у них при дворе. Поэтому я спрашивал себя: по какой причине король находится в полном согласии со своими сводными братьями? Это был род любезности, которую он проявил перед тем, как нанести удар, или, как сказал Фогасе, игра кота с мышью, которой он возвращает видимую свободу, прежде чем вцепиться в нее когтями?
В самом деле, арест произошел в ночь с двенадцатого на тринадцатое июня. Дю Галье и Мони в два часа ночи вошли с фонарями в руках в комнату двух братьев с тридцатью гвардейцами, вооруженных пиками. Вандомы крепко спали, и их камердинеру пришлось поднять занавеси кроватей, чтобы разбудить их.
-Господа,- сказал Дю Галье,- по приказу короля я беру вас под охрану. Попрошу вас одеться.
Они поднялись, ошеломленные, дурно разбуженные, не произнеся ни звука.
Одевшись, герцог де Вандом немного пришел в себя и, повернувшись к брату, горько произнес:
-Не предупреждал ли я вас в Бретани, что нас арестуют? Я вам говорил, что замок Блуа всегда будет роковым местом для принцев…

 Отправлено: 14.04.08 23:45. Заголовок: Еще один перевод из ..

Еще один перевод из Мерля.
Эротическая сцена про то, благодаря чему на свет появился Людовик XIV. :)

…Вот что, читатель, мне рассказала Анжелика о неожиданном визите Людовика к королеве в восемь часов вечера, когда страшный ливень обрушился на улицы Парижа. Я передаю ее рассказ слово в слово.
Королева была уже в ночной сорочке; ее распущенные белокурые волосы струились по плечам. Она стояла босая перед камином, в котором пылал огонь.
Когда она увидела промокшего до нитки Людовика входящим в ее салон, она не поверила своим глазам.
-Сир!- воскликнула она наполовину смеясь, наполовину беспокоясь.- Как же это могло с вами произойти? Позовите немедленно ваших лакеев и пусть они переоденут вас!
-Увы, мадам,- сказал король, - мои лакеи в Сен-Море вместе с моей одеждой, моей кроватью, моими поварами, поэтому без вашей помощи сегодня вечером я не смогу ни высохнуть, ни переменить одежду, ни поужинать, ни лечь спать. Поэтому я прошу вас о милосердии, прекрасная дама!
-И вы его получите, мой прекрасный государь!- ответила королева, радуясь тому, что Людовик хотя бы один раз воспользовался тем галантным языком, который был в обиходе при дворе.
Королева позвала Анжелику, которая начала снимать с короля его мокрую одежду.
-Но вы дрожите, сир!- воскликнула Анна смеясь.
-Да, мадам, но это от холода.
-А не оттого ли, что вас раздевает прекрасная девушка?
-О, мадам, такого эффекта от меня добиться можете лишь вы.
Изумленная королева, оживившись, взяла салфетку из рук Анжелики и вытерла своего царственного супруга с головы до ног.
-Я так и останусь голым?- спросил король, согревшись у камина.
-О нет,- ответила королева,- я все предвидела.
И она взяла свой пеньюар и, смеясь, помогла королю надеть его, хоть это и заставило Людовика слегка нахмурить брови. Затем он в ответ также рассмеялся.
После ужина, когда они встали из-за стола, Людовик заметил, что Анна немного дрожит, и взял ее за руку со словами:
-Мадам, позвольте мне проводить вас до вашего ложа.
Он не только проводил королеву, но и сделал большее: он скинул с нее ночную сорочку.
-Сир,- сказала королева, - будьте милосердны, снимите наконец вашу женскую одежду. Сейчас она вам не понадобится.
Они вновь засмеялись, и Анна поспешно приказала:
-Анжелика, опусти занавеси, возьми подсвечник и закрой хорошенько за собой дверь.
… После раскрытия заговора в Валь-де-Грас король первый раз проводил ночь у королевы...

 Отправлено: 14.04.08 23:47. Заголовок: Отрывок из романа &#..

Отрывок из романа "Розы жизни".
Время действия: сразу после апрельского переворота 1617 года.
Заседания Королевского Совета проходили в Лувре, на втором этаже, в Книжном кабинете. Это был прекрасный зал, украшенный застекленными книжными шкафами, между которыми висели ковры. Людовик в шляпе сидел во главе стола. По левую и по правую руку от него по двое сидели четыре государственных секретаря, также с покрытыми головами. Остальные присутствующие- принцы и герцоги- стояли с обнаженной головой.
Будучи очень лаконичным, король требовал от своих министров еще большей краткости. Когда кто-то из них говорил, он надвигал шляпу на глаза, скрещивал руки на груди и выслушивал докладчика с величайшим вниманием и невозмутимым выражением лица. Он никогда не прерывал. Однажды принц Конде рискнул прервать государственного секретаря, чтобы сделать замечание. Людовик поднял руку и сказал ему тоном, не терпящим возражений:
-Мой кузен, я оставляю за каждым право свободно высказать свое мнение. Вы будете иметь полную свободу говорить, когда наступит ваша очередь.
Что касается меня, то вначале я был поражен тем контрастом, который представляли собой юное лицо моего короля, круглое и чистое, и лица министров, морщинистые и старые. Здесь были Брюлар де Силлери, канцлер, глава Совета; дю Вэр, хранитель печатей; Жаннэн, сюринтендант финансов, и Виллеруа. Все четверо перешагнули через семидесятилетний возраст, и Людовик не раз и не два видел их в детстве, когда, сидя на коленях у отца, не произнося ни слова и не двигаясь, присутствовал от начала до конца на заседании Королевского Совета.
Седина времени покрыла поредевшие волосы барбонов, но это никак не отразилось на их способностях. Каждая их морщина говорила о громадном опыте. Они знали весь механизм управления государством, судопроизводство, документацию. И для Людовика, столь молодого и столь озабоченного тем, чтобы хорошо править, эти старые колонны, которые на протяжении стольких лет поддерживали государство, приводили в восхищение и успокаивали его.
После смерти его отца, вместо того, чтобы подготовить его к управлению государством, заботились только о том, чтобы сделать его неспособным к нему.
Ему дали очень прерывистое и неполное образование, преждевременно закончившееся, когда ему было всего лишь 13 лет, с большими погрешностями в латинском, зачатками картографии, истории, без иностранного языка и арифметики, которую он хотел изучать и находил «очень полезной в артиллерии и фортификации».
В то время я не понимал, что высокомерное упрямство Марии Медичи, бросающее ее от глупости к глупости, приведет ее к такому несчастливому концу, что будет внушать жалость. Однако все признают, что регентша любила власть и сопутствующую ей пышность и видела в своем сыне соперника, способного отнять у нее эту власть, и поэтому она его унижала, изолировала и подавляла. Она, которой были чужды все нежные чувства, делала это с высокомерием и жестокостью, удивительными для женщины и еще более удивительными для матери.
Людовик имел слишком острый ум и слишком твердую волю, чтобы королева-мать могла полностью в этом преуспеть, но, на мой взгляд, она вовсе не потерпела неудачу. Людовику понадобится еще много лет, чтобы избавиться от чувства унижения и неполноценности, которые она столь настойчиво внушала ему.
Два обстоятельства, как мне кажется, усиливали неуверенность Людовика в самом себе на заре его царствования. Он так никогда и не смог до конца избавиться от заикания, и чтобы уменьшить его, он принял решение быть на публике чрезвычайно экономным в словах. Позже он любил выдавать это за врожденную черту характера. В детстве он говорил своему гувернеру: «Знайте, господин де Сувре, что я не великий оратор». Недавно он сказал нунцию Корсини: «Я не составитель красивых фраз».
Став хозяином в своем королевстве, он открыл, что эта «черта характера» дает ему большие преимущества. Соблюдать тайны легко тому, кто мало говорит. К тому же, эта сдержанность придавала ему серьезный и важный вид. Когда он открывал рот, его краткость придавала вес каждому его слову.
Тем не менее, его молчаливость и лаконичность повлекли за собой нежелательные политические последствия: французы были без ума от красивых слов, от острот, от красноречия- от всего того, в чем так преуспел его отец и что составляло значительную часть его авторитета, его способности убеждать и его популярности, которой Людовик, несмотря на все свои заслуги, так никогда и не достиг.
Его отец, Вечный Повеса, был его героем и его примером во всем, за исключением разве только отношений с женщинами. Хорошая собака не наследует пороков своих предков. Чтобы остудить его пыл, в детстве ему внушали, что плоть- это дьявол. Отец Коттон в часы исповеди придавал чистоту его душе, в которой желания, как сорная трава, должны были быть вырваны с корнем. Святой отец, пылкий иезуит, не знал, что вырывал зерна вместе с плевелами. Добрый, но плохо понимающий ситуацию духовник не отдавал себе отчета в том, что лишал мужества короля в то самое время, когда королева мать отбирала у него политическую власть. Между ними не было сговора. Добрый отец Коттон первым был огорчен неудачей, постигшей короля в первую брачную ночь, и первый же торопил своего подопечного добиться успеха в этом деле. Но компромисс так и не был достигнут. Людовик стал целомудренен как монах.
Людовик наносил своей прелестной маленькой королеве два официальных визита в день, положенных по протоколу, и я видел его часто бледным и тревожным, когда он входил в ее апартаменты, не потому что он ненавидел бедняжку Анну, столь прелестную и живую и столь желающую стать в самом деле его женой, а потому, что ему внушала ужас добрая сотня придворных дам, распутных и кокетливых, которые были женщины и, что еще хуже, испанки- то есть имели самый большой порок в его глазах.
Я часто думал о том, как хорошо бы себя чувствовал его отец в этом цветнике, окруженный этими нежными взглядами, округлыми бедрами и сверкающими улыбками. Но для моего бедного Людовика это была пытка.
Главным развлечением в его жизни, бывшим в то же время реваншем и утешением его мужской гордости, поставленной в трудное положение воздержанием, столь не приличествующим первому дворянину в королевстве, была охота. Верхом ли, неустрашимый наездник, пеший ли, неутомимый ходок, с соколом ли на руке, он преследовал всех и вся, за исключением разве что прекраснейшей половины человечества. Он придал охоте концепцию суровую, героическую. В этом он достиг совершенства. Это был непревзойденный стрелок. Из аркебузы он бил орла влет. Но этого было ему недостаточно. Он хотел знать все о дичи, о способах ее преследования, о правилах, как надо ее выслеживать. Охотясь в заповеднике Пек, рядом с замком Сен-Жермен-ан-Лэ, он решил преследовать оленя. «Сир,- протестовали его спутники,- это невозможно. Идет дождь, и он собьет нюх у собак». Людовик пренебрег этими доводами, взял свою ищейку, сам выследил животное в течение трех часов под дождем и градом. Выследив, наконец, добычу, он оставил ее на попечение своих спутников и, вернувшись в замок, сходил на мессу и повидал королеву- то есть исполнил свои обычные обязанности. Он пообедал, сменил сапоги и вернулся в заповедник к оленю, обнаруженному утром. Погоня длилась пять часов: с часу дня до шести часов вечера. Спустилась ночь, зверь был наконец затравлен и Людовик вернулся в замок. Он разделся и, обсохнув, переменил одежду. Пошел навестить королеву. В течение этого знаменательного дня он посвятил двадцать минут королеве и восемь часов оленю.
Так как он был великолепным охотником и так как в течение своего царствования в назидание другим он карал мятежников и изменников, стали говорить, что он был жестоким. Я далек от того, чтобы подписаться под этим заявлением и отрицаю его полностью. Я отвечу на это: ничто для него не было важно так, как справедливость.
В десять лет он говорил своей сестре Елизавете, что злые люди зовут его Людовиком Заикой, тогда как он хочет, чтобы его звали Людовиком Справедливым. Это было то время, когда несправедливость матери по отношению к нему ранила его еще более жестоко оттого, что он не мог сопротивляться ей- его пороли.
Постоянная горечь, которая окружала его во время регентства, объясняет, на мой взгляд, его жесткость как вершителя правосудия и суровость его правления. Я могу дать этому пример. Полк швейцарских солдат, бывших с ним одного возраста, он держал, как себя самого, в ежовых рукавицах. И как-то через год после государственного переворота он неожиданно посетил этих желторотых птенцов в их казармах в семь часов утра и застал одного из них все еще в кровати. Разгневанный этим нарушением дисциплины, Людовик выволок его во двор и приказал измарать ему лицо в навозе.
И между тем, это был сущий пустяк по сравнению с тем, какие наказания накладывают наши капитаны на своих солдат. Быть может, этот случай не тронул меня так сильно, потому что я был свидетелем тех, других наказаний.
Этой суровостью в наказаниях он более всего отличался от своего отца. Людовик прощал неохотно, и никогда два раза. Но эта непреклонность не означает того, что ему были чужды человеческие чувства. Когда речь шла о женщине, которую он с полным основанием имел право ненавидеть,- о супруге Кончини, Леоноре Галигаи, которой отрубили голову и сожгли после смерти,- эта казнь так потрясла его, что он не мог спать ночами. Мне кажется, что он предпочел бы выслать ее в Италию.

 Отправлено: 15.04.08 07:02. Заголовок: Prince Noir Спасибо ..

Prince Noir
Спасибо большое!!!
А какого размера каждый из романов цикла?
И как в них описывается Ришелье?

 Отправлено: 15.04.08 08:29. Заголовок: Snorri Не за что! Р..

Snorri
Не за что!
Романов, если не ошибаюсь, пять, и каждый - страниц по 400 - 500.
Ришелье там описывается с самой замечательной стороны. :) Бескорыстный труженик на благо страны и государя.

 Отправлено: 15.04.08 09:13. Заголовок: Prince Noir А где мо..

Prince Noir
А где можно достать эти книги?

 Отправлено: 15.04.08 15:08. Заголовок: Snorri В Медиатеке ..

Snorri
В Медиатеке ФКЦ. Там есть все книги из этой серии.

 Отправлено: 15.04.08 15:43. Заголовок: Prince Noir Только о..

Prince Noir Только открыла эту тему. Большое спасибо - читаю с интересом.

 Отправлено: 15.04.08 16:11. Заголовок: Allitera Не за что...

Allitera
Не за что. Большая ценность этих книг в том, что автор скурпулезно следует историческому канону, ничего не перевирая, и прекрасно вырисовывает образ Людовика XIII, опираясь на серьезные исторические исследования.

 Отправлено: 15.04.08 16:35. Заголовок: Prince Noir пишет: ..

Prince Noir пишет:

цитата:

Не за что. Большая ценность этих книг в том, что автор скурпулезно следует историческому канону, ничего не перевирая, и прекрасно вырисовывает образ Людовика XIII, опираясь на серьезные исторические исследования.

Да, я согласна, что история может выглядеть романом. Я уже убеждалась в этом. Единственно в романе присутствует эмоциональная оценка событий автором, как факт, а не как именно оценка. Зато читать интереснее.

 Отправлено: 15.04.08 17:00. Заголовок: Allitera пишет: Да,..

Allitera пишет:

цитата:

Да, я согласна, что история может выглядеть романом. Я уже убеждалась в этом. Единственно в романе присутствует эмоциональная оценка событий автором, как факт, а не как именно оценка. Зато читать интереснее.

Особенно приятно, когда оценка автора совпадает с твоей собственной оценкой. :)

 Отправлено: 15.04.08 17:22. Заголовок: Prince Noir пишет: ..

Prince Noir пишет:

цитата:

Особенно приятно, когда оценка автора совпадает с твоей собственной оценкой

Это вообще супер - ты точно подметила.

 Отправлено: 09.08.08 18:27. Заголовок: Отрывок из романа &#..

цитата:

Отрывок из романа "Розы жизни".

Prince Noir , а эту книгу где-нибудь можно найти? хотелось бы почитать, раз ей можно верить как историческому источнику...

 Отправлено: 09.08.08 22:08. Заголовок: Olya пишет: а эту к..

Olya пишет:

цитата:

а эту книгу где-нибудь можно найти? хотелось бы почитать, раз ей можно верить как историческому источнику...

Найти можно только если в библиотеках иностранной литературы или в Амазоне, но она не переведена на русский язык.

 Отправлено: 10.08.08 12:36. Заголовок: жаль... если не пере..

жаль... если не переведена, то я все равно не почитаю даже если найду

 Отправлено: 20.10.08 07:35. Заголовок: Сейчас читаю Сен-Сим..

Сейчас читаю Сен-Симона: так вот, герцог пишет, что знаменитую дамбу ЛЯ-Рошель предложил сделать Людовик XIII, тогда как все исследователи в один голос говорят, что авторство этого фортификационного сооружения принадлежит Ришелье. И вооюще в примечании отмечено, что с этой точкой зрения согласны и все современники тех лет. А Сен-Симон выступает в этом вопросе одиночкой.

 Отправлено: 20.10.08 11:17. Заголовок: Maxim Даже и не знаю..

Maxim Даже и не знаю что сказать, кроме того, что Сен-Симон не мог знать этого лично. Откуда он это взял остается только догадываться.

 Отправлено: 20.10.08 13:22. Заголовок: Allitera Вот и интер..

Allitera Вот и интересно: я тоже склоняюсь к тому, что сам выдумал.

 Отправлено: 20.10.08 16:35. Заголовок: Maxim пишет: Сейчас..

Maxim пишет:

цитата:

Сейчас читаю Сен-Симона: так вот, герцог пишет, что знаменитую дамбу ЛЯ-Рошель предложил сделать Людовик XIII, тогда как все исследователи в один голос говорят, что авторство этого фортификационного сооружения принадлежит Ришелье. И вооюще в примечании отмечено, что с этой точкой зрения согласны и все современники тех лет. А Сен-Симон выступает в этом вопросе одиночкой.

Идея дамбы не принадлежит ни кардиналу, ни Людовику XIII. В 1621-1622 гг., когда войска Людовика XIII осаждали Ля Рошель, итальянский инженер Помпео Таргоне уже возводил дамбу, но это тогда не принесло успеха. Во время второй осады Ля Рошели молодой королевский архитектор Клеман Метезо предложил королю новый, усовершенствованный проект дамбы, по собственной инициативе. Король его одобрил, Ришелье тоже. Оба что-то дополняли по ходу работ, постоянно следили за строительством.